В условиях реализации «Мобилизационного» и «Инерционного» сценариев в 2025– 2050 годы

Государственное управление России предстоит внести существенные изменения, если предстоит перейти от инерционной к мобилизационной модели развития, либо в более радикальной степени участвовать в военно-силовом противоборстве в мире после 2025 года. Мобилизационные тенденции потребуют неизбежного усиления роли государства, которая выйдет за традиционные рамки на общенациональный уровень.

Другой аспект — государственный импульс развитию НЧК и его институтов во всех областях — от бизнеса до творчества (в науке, культуре, искусстве). Эта задача в условиях перехода к мобилизационной модели развития потребует от власти особенных усилий: без полного раскрытия творческого потенциала нации, у неё не хватит ресурсов для преодоления силового давления Запада в условиях эскалации военно-силового сценария развития ВПО после 2025 года[1].

До 2025 года, вероятно, будет происходить медленное увеличение роли государства в экономике страны, которое началось после 2008 года. Это «возвращение» государства имеет как положительные, так и отрицательные стороны, поэтому требуется минимизировать отрицательное влияние и усилить положительное влияние государства на экономику и общественную жизнь страны. Центр стратегических разработок в феврале 2018 года представил доклад «Эффективное управление государственной собственностью в 2018–2024 гг. и до 2035 г.», в котором оценивается объем госсектора в России и предлагаются варианты подходов к оптимизации управления государственной собственностью.

В современных условиях России государственный сектор играет заметную роль в любой национальной экономике. В нашей стране, начиная с 2000-х гг., количественный и качественный рост госсектора стал преобладающим трендом. За прошедшие годы размеры сектора достигли исключительно высоких значений. Общая доля государственного сектора в ВВП выросла с 39,6% в 2006 г. до 46% в 2016 г. По состоянию на 2016 г. госсектор включал около 65,2 тыс. хозяйствующих субъектов, хотя еще двумя годами раньше их было на 1600 меньше. Фактически в 4 секторах (энергетика, транспорт, добыча полезных ископаемых, финансы) доля выручки госкомпаний в общей выручке топ-100 компаний близка или превышает 50%.

Дальнейшее наращивание или даже простое сохранение существующих объемов госсектора чревато, по мнению либералов, для экономики негативными последствиями. Эти негативные последствия они никак не соотносят с ухудшением внешних условий развития России. При этом, как правило, выдвигаются старые аргументы, а именно:

Во-первых, конкурентные механизмы рынка заменяются административным ресурсом и лоббизмом. Вследствие этого, экономика начинает «пробуксовывать» — темпы роста снижаются, а технологическое отставание от более успешных стран только усиливается. Это «пробуксовывание», однако, стало особенно серьёзным явлением именно в 1990-е годы, когда роль государства была сведена к минимуму.

Во-вторых, государство проявляет себя как менее эффективный собственник по сравнению с частными структурами. Фактически госпредприятия превращаются в многоступенчатые бюрократические пирамиды административного контроля и формальной отчетности. Прежде всего, этот тренд заметен в конкурентных отраслях.

Это — ложное утверждение. Мой анализ, сделанный в СП РФ, показал, что частные предприятия в России работают сегодня хуже государственных[2].

В-третьих, происходит неформальное огосударствление частного сектора и появление «частных государственных компаний». Пространство для частной инициативы резко сужается, а цивилизованные имущественные отношения подвергаются эрозии. Процессы, происходящие в сфере функционирования государственной собственности, ставят перед властями непростую дилемму. Либо экономика РФ продолжает инерционно идти по пути огосударствления, либо необходим поиск прагматичного баланса между сохранением за государством контроля в стратегических отраслях и стимулированием частного сектора.

Авторы доклада в качестве основной идеи на 2018–2024 гг. и до 2035 г. традиционно предлагают повысить общую эффективность управления государственной собственностью: «сократить избыточный объем государственного сектора в экономике и оптимизировать управление объектами (имуществом), необходимыми для реализации функций государства и стратегических задач экономического развития».

Как представляется, это можно сделать следующим образом: с одной стороны содействовать усилению роли государства там, где это требуется, прежде всего в развитии наиболее приоритетных областей науки, образования, здравоохранения и обороны. С другой стороны, сформировать эффективную политику развития и поддержки негосударственного сектора в 3-х областях:

— индивидуальном творчестве и ускоренном развитии личного ЧК, его потенциала (интеллекта, информвооруженности, культуры, здоровья и т.д.);

— развитии институтов человеческого капитала, прежде всего, творчества, науки, культуры, образования;

— максимальном содействии развитию частного бизнеса и индивидуальной занятости населения, в особенности, творческих специальностей, которые в период 2025–2050 годов могут стать значительной частью производительной силы общества.

Учитывая стремление правящей элиты сохранить существующую систему (политическую и конституционально-административную), в рамках существующих правил и авторитарно-правовой традиции, которая в условиях кризиса потребует не просто своего сохранения, но и укрепления:

— возможно и необходимо будет введение еще прежде, до 2025 года, чрезвычайного положения, а — при определенных условиях — и введения военного положения;

— учитывая необходимость консолидации национальных ресурсов, Россия неизбежно должна будет трансформировать систему управления военной организации страны в систему военного управления всей нации, включив в неё не только государственные, но и общественные органы и бизнес;

— глобальный характер противоборства потребует фактической мобилизации ресурсов (не только материальных, но и духовных, интеллектуальных, нравственных) всей нации, всего НЧК и его институтов, а также местного самоуправления;

— неизбежна централизация власти через новые органы управления, возможно, по аналогии с созданием Государственного Комитета Обороны (ГКО) времен Великой Отечественной войны;

— потребуется «возвращение идеологии», на базе которой можно выстроить широкое гражданское сопротивление;

— вероятно потребуется пресечение деятельности любой оппозиции;