История доказала, что некогда великие нации, которые пренебрегли своей национальной обороной, исчезли.

Дуглас Макартур

Приказом Генерального прокурора Российской Федерации от 02.11.2018 № 723 «Об организации прокурорского надзора за исполнением законов в сфере оборонно-промышленного комплекса» (далее – ОПК) прокурорам предписано рассматривать нарушения законов в данной сфере как одну из угроз безопасности Российской Федерации (п. 1), при проведении проверок уделять особое внимание вопросам исполнения законодательства об интеллектуальной собственности при выполнении научно-исследовательских, опытно-конструкторских и технологических работ, а также о распределении, закреплении и об учете прав на результаты интеллектуальной деятельности военного, специального и двойного назначения (п. 2.4.1); максимально использовать полномочия по обращению в суды (п. 2.4.5).

Выступая 17 июня 2020 г. в Совете Федерации Федерального Собрания Российской Федерации с первым докладом о состоянии законности и правопорядка в 2019 году и о проделанной работе по их укреплению, Генеральный прокурор Российской Федерации Игорь Краснов отметил, что по поручению главы государства наращивался надзор за исполнением законов в оборонно-промышленном комплексе. Выявлено 44 тыс. нарушений законодательства, по материалам прокуроров возбуждено 502 уголовных дела.

В сентябре 2021 г. в Университете прокуратуры Российской Федерации прошли обучение по программе повышения квалификации начальники управлений (отделов), заместители начальников управлений (отделов), старшие прокуроры, прокуроры отделов прокуратур субъектов Российской Федерации и приравненных к ним специализированных прокуратур, осуществляющие надзор за исполнением законов в сфере оборонно-промышленного комплекса.

Помимо лекций и семинарских занятий в период обучения состоялись круглый стол и семинар по обмену опытом, в ходе которых слушатели получили исчерпывающие ответы на интересующие их вопросы, поделились собственными наработками прокурорской практики.

В учебных мероприятиях наряду с профессорско-преподавательским составом Университета активное участие приняли представители управления по надзору за исполнением законов в сфере оборонно-промышленного комплекса Генеральной прокуратуры Российской Федерации, Главной военной прокуратуры, а также приглашенные представители Минобороны России, ФАС России, Росфинмониторинга, Федерального казначейства, Госкорпорации «Роскосмос», АО «ОСК» и иных организаций[1].

Защиту прокурором права интеллектуальной собственности следует рассматривать как деятельность по пресечению нарушений законодательства в сфере охраны прав на интеллектуальную собственность посредством применения мер судебного принуждения.

Изучение природы интеллектуальной собственности повлекло разработку различных представлений о ней, ставших отправным началом становления национального законодательства в этой сфере. Между тем в литературе отмечается, что «в настоящее время не существует единой теории интеллектуальной собственности, которая лежала бы в основе законодательства об интеллектуальной собственности любой страны мира»[2].

Право интеллектуальной собственности включает авторское право, патентное право, право на товарные знаки. В их основе лежат нормы материального и процессуального права.

Нельзя не обратить внимание на отсутствие в законодательстве единого понятийного аппарата интеллектуальной собственности.

Так, в соответствии с ч. 1 ст. 44 Конституции Российской Федерации каждому гарантируется не только свобода творчества, но и охрана интеллектуальной собственности законом.

Основной кодифицированный закон, регламентирующий охрану интеллектуальной собственности, оперирует таким понятием, как «защита интеллектуальных прав» (гл. 69 ГК РФ). Согласно п. 3 ст. 1227 к интеллектуальным правам не применяются положения разд. II ГК РФ (Право собственности и другие вещные права), если иное не установлено правилами разд. VII.

Под интеллектуальным правом, на наш взгляд, следует понимать правообладание результатами интеллектуальной деятельности и приравненными к ним средствами индивидуализации.

В научной литературе преобладает мнение о невозможности понимания интеллектуальной собственности как разновидности собственности, несмотря на наличие ключевого слова «собственность», легально признаваемый имущественный характер исключительных прав на результаты интеллектуальной деятельности и приравненные к ним средства индивидуализации (ст. 1226 ГК РФ), официальное признание имущества объектом собственности и правоотношений собственности (ст. 35 Конституции Российской Федерации, ст. 209 ГК РФ)[3].

Несмотря на продолжающуюся дискуссию о понятии интеллектуальной собственности и о его соотношении с понятием прав на результаты интеллектуальной деятельности, определенную ясность в этот вопрос, как представляется, внес Пленум Верховного Суда Российской Федерации, который в постановлении от 23.04.2019 № 10 «О применении части четвертой Гражданского кодекса Российской Федерации» разъяснил, что в соответствии с положениями части четвертой ГК РФ термином «интеллектуальная собственность» охватываются только сами результаты интеллектуальной деятельности и приравненные к ним средства индивидуализации, но не права на них. На результаты интеллектуальной деятельности и приравненные к ним средства индивидуализации (интеллектуальную собственность) в силу ст. 1226 ГК РФ признаются интеллектуальные права, которые включают в себя исключительное право, являющееся имущественным правом, а также личные неимущественные права (право авторства, право на имя, право на неприкосновенность произведения, право на обнародование, право на отзыв, право на неприкосновенность исполнения) и иные права (например, право следования, право доступа, право на вознаграждение за служебный результат интеллектуальной деятельности, право на защиту фонограммы от искажения при ее использовании, право на получение патента и др.). При этом личные неимущественные и иные права возникают и подлежат защите только в случаях, когда они специально поименованы и их охрана установлена положениями части четвертой ГК РФ о конкретном виде результатов интеллектуальной деятельности или средств индивидуализации (п. 32).

Как подчеркнул Конституционный Суд Российской Федерации в постановлении от 03.07.2018 № 28-П «По делу о проверке конституционности пункта 6 статьи 1232 Гражданского кодекса Российской Федерации в связи с запросом Суда по интеллектуальным правам», Конституция Российской Федерации, гарантирующая свободу литературного, художественного, научного, технического и других видов творчества, а также охрану интеллектуальной собственности законом (ч. 1 ст. 44), закрепляет право каждого на свободное использование своих способностей и имущества для предпринимательской и иной не запрещенной законом экономической деятельности (ч. 1 ст. 34), которое наряду с другими правами и свободами человека и гражданина признается и гарантируется в России согласно общепризнанным принципам и нормам международного права и в соответствии с Конституцией Российской Федерации (ч. 1 ст. 17).

Приведенные положения Конституции Российской Федерации составляют основу политики государства в области охраны интеллектуальной собственности, правовое регулирование которой, в том числе в связи с использованием результатов интеллектуальной деятельности и средств индивидуализации, включая товарные знаки, находится в ведении Российской Федерации (п. «о» ст. 71 Конституции Российской Федерации, ст. 2 и 3 ГК РФ). Осуществляя соответствующее правовое регулирование, федеральный законодатель также принимает во внимание положения регулирующих соответствующие отношения международных договоров, участником которых является Российская Федерация, в том числе Конвенции по охране промышленной собственности (заключена в Париже 20 марта 1883 г.), Мадридского соглашения о международной регистрации знаков (заключено в Мадриде 14 апреля 1891 г.), Договора о законах по товарным знакам (подписан в Женеве 27 октября 1994 г.) и Сингапурского договора о законах по товарным знакам (подписан в Сингапуре 27 марта 2006 г.) (п. 2).

Поступательное развитие сферы защиты интеллектуальных прав обусловлено в том числе и изменением законодательства о судебной системе.

Так, в соответствии с Федеральным конституционным законом от 06.12.2011 № 4-ФКЗ «О внесении изменений в Федеральный конституционный закон «О судебной системе Российской Федерации» и Федеральный конституционный закон «Об арбитражных судах в Российской Федерации» в связи с созданием в системе арбитражных судов Суда по интеллектуальным правам» и Федеральным законом от 08.12. 2011 № 422-ФЗ «О внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации в связи с созданием в системе арбитражных судов Суда по интеллектуальным правам» с 3 июля 2013 г. в системе арбитражных судов начал работу первый специализированный суд. Целью создания Суда по интеллектуальным правам стала необходимость совершенствования отправления правосудия в сфере защиты интеллектуальных прав, повышения его эффективности и качества, а также обеспечения единообразия судебной практики.

Кроме того, масштабным изменениям подверглась часть четвертая Гражданского кодекса Российской Федерации. Федеральный закон от 12.03.2014 № 35-ФЗ «О внесении изменений в части первую, вторую и четвертую Гражданского кодекса Российской Федерации и отдельные законодательные акты Российской Федерации» затронул как общие положения разд. VII ГК РФ (ст. 1229, 1246, 1250–1251 и др.), так и отдельные нормы гл. 70–76.

Несомненно, что защита интеллектуальных прав остается одним из приоритетных направлений прокурорской деятельности. Обратим внимание на некоторые процессуальные особенности инициирования прокурором обращения в суд в данной сфере.

Как разъяснил Пленум Верховного Суда Российской Федерации в постановлении от 23.04.2019 № 10, споры о том, кто является автором результата интеллектуальной деятельности, рассматриваются судами общей юрисдикции как не связанные с осуществлением предпринимательской и иной экономической деятельности, за исключением споров об авторстве изобретений, полезных моделей, промышленных образцов, селекционных достижений и секретов производства (ноу-хау), которые с учетом подп. 5 п. 1, абз. 2 п. 2 ст. 1398, гл. 73 и 75 ГК РФ, п. 6 ч. 6 ст. 27, абз. 5 п. 2 ч. 4 ст. 34 АПК РФ подсудны Суду по интеллектуальным правам в качестве суда первой инстанции. Споры об определении размера вознаграждения авторов (соавторов) отнесены к компетенции судов общей юрисдикции (п. 3).

Правомочие прокурора на обращение в арбитражный суд с иском (заявлением) по данной категории дел имеет особенности, поскольку определяется как процессуальными, так и материальными нормами.

Так, исходя из ст. 1253 ГК РФ прокурор вправе предъявить в арбитражный суд требование о ликвидации юридического лица или о прекращении деятельности гражданина в качестве индивидуального предпринимателя в случае, если юридическое лицо или гражданин при осуществлении им предпринимательской деятельности в качестве индивидуального предпринимателя неоднократно или грубо нарушает исключительные права на результаты интеллектуальной деятельности и на средства индивидуализации.

Прокурор может инициировать обращение в Суд по интеллектуальным правам об оспаривании нормативного правового акта об интеллектуальных правах или акта об интеллектуальных правах, обладающего нормативными свойствами (ст. 52, ч. 2 ст. 192, ч. 2 ст. 195¹ АПК РФ).

Применительно к абз. 5 ч. 1 ст. 52 АПК РФ прокурор вправе обратиться в арбитражный суд в защиту интересов публично-правовых образований с требованием о признании патента недействительным (подп. 5 п. 1 ст. 1398 ГК РФ), если основанием для этого послужили выявленные в ходе проверок нарушения прав публично-правовых образований. Прокурор также вправе обратиться в суд с требованием о признании права публично-правового образования на иные результаты интеллектуальной деятельности, созданные в рамках государственных контрактов и без которых те или иные объекты промышленной собственности использоваться не могут (например, когда программа для ЭВМ зарегистрирована с указанием в свидетельстве в качестве правообладателя ненадлежащего лица).

При обращении прокурора или соответствующего органа в Суд по интеллектуальным правам в заявлении о признании нормативного правового акта или акта, обладающего нормативными свойствами, недействующим должно быть указано, в частности, в чем заключается нарушение (угроза нарушения) оспариваемым актом или его отдельными положениями публичных интересов или прав и (или) законных интересов граждан, организаций, иных лиц. Отсутствие такого указания в заявлении, нарушение иных требований, предъявляемых АПК РФ к заявлению, являются основанием для оставления заявления без движения (п. 10 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 25.12.2018 № 50 «О практике рассмотрения судами дел об оспаривании нормативных правовых актов и актов, содержащих разъяснения законодательства и обладающих нормативными свойствами»).

Помимо этого, в соответствии со ст. 202 АПК РФ прокурор вправе инициировать применение мер административного принуждения за нарушения в области охраны интеллектуальных прав.

Суд, рассматривающий споры о защите интеллектуальных прав, в том числе дела о нарушениях интеллектуальных прав на результаты интеллектуальной деятельности и на наименования мест происхождения товаров, о нарушении права преждепользования и права послепользования, споры о распоряжении исключительным правом, определяется исходя из характера спорных правоотношений и субъектного состава участников спора, если иное не установлено законом.

Иное установлено для дел по спорам о защите интеллектуальных прав с участием организаций, осуществляющих коллективное управление авторскими и смежными правами, которые в силу п. 6 ч. 6 ст. 27 АПК РФ подлежат рассмотрению арбитражными судами независимо от того, выступает такая организация в суде от имени правообладателей (юридических лиц, индивидуальных предпринимателей или граждан, не являющихся индивидуальными предпринимателями) или от своего имени.

В силу пп. 1 и 2 ст. 43 Федерального конституционного закона от 28.04.1995 № 1-ФКЗ «Об арбитражных судах в Российской Федерации», п. 6 ч. 6 ст. 27, ст. 29 АПК РФ арбитражными судами рассматриваются дела, указанные в ч. 4 ст. 34 АПК РФ, независимо от субъектного состава участников спорных правоотношений. Соответствующие дела подсудны Суду по интеллектуальным правам в качестве суда первой инстанции. Положения о компетенции Суда по интеллектуальным правам в качестве суда первой инстанции являются специальными по отношению к положениям п. 2 ч. 1 ст. 29, ч. 1 ст. 197, ч. 1 ст. 198, ч. 4 ст. 200, ч. 2 ст. 201 АПК РФ. При рассмотрении дел, отнесенных к ведению Суда по интеллектуальным правам, отсутствие у субъекта спора интереса именно в предпринимательской или иной экономической сфере при наличии иного охраняемого законом интереса не влечет отказ в предоставлении защиты.

Отраслевым актом организационно-распорядительного характера, которым руководствуются прокуроры при участии в арбитражном судопроизводстве, является приказ Генерального прокурора Российской Федерации от 07.07.2017 № 473 «О реализации прокурорами полномочий в арбитражном судопроизводстве».

При осуществлении административного преследования прокуроры руководствуются приказом Генерального прокурора Российской Федерации от 19.02.2015 № 78 «Об организации работы по реализации полномочий прокурора в производстве по делам об административных правонарушениях» с учетом процессуальных особенностей рассмотрения данных дел судом по правилам гл. 25 АПК РФ.

Вопросы участия прокурора в судах по делам указанной категории находят отражение также в приказе Генерального прокурора Российской Федерации от 12.10.2007 № 167 «Об организации взаимодействия территориальных и транспортных прокуроров при реализации полномочий в гражданском и арбитражном процессе».

Обратимся к примерам инициирования прокурорами мер судебного принуждения в сфере ОПК.

Так, прокурор Южного военного округа в защиту интересов Российской Федерации в лице Министерства обороны Российской Федерации и Министерства обороны Российской Федерации обратился с иском к акционерному обществу «Информационные спутниковые системы» имени академика М.Ф. Решетнева» (АО «ИСС»), публичному акционерному обществу «Сатурн» (ПАО «Сатурн») о признании недействительным в силу ничтожности п. 7.2 договора от 19.06.2017.

Решением Арбитражного суда Красноярского края от 27.05.2020, оставленным без изменения постановлением Третьего арбитражного апелляционного суда от 15.12.2020 и постановлением Арбитражного суда Восточно-Сибирского округа от 22.04.2021, исковые требования удовлетворены.

Как следует из судебных актов, между Минобороны России (заказчиком) и АО «ИСС» (исполнителем) заключен государственный контракт от 01.09.2014 на выполнение опытно-конструкторских работ (ОКР) в рамках государственного оборонного заказа для нужд министерства. Пунктом 7.2 госконтракта установлено, что права на результаты работ, включая права на результаты интеллектуальной деятельности, созданные при исполнении ОКР (этапа ОКР), принадлежат Российской Федерации, от имени которой выступает министерство. По решению заказчика исключительные права на изобретения, полезные модели, промышленные образцы, программы для ЭВМ, базы данных и технологии интегральных микросхем могут принадлежать совместно Российской Федерации, от имени которой выступает Минобороны России, и исполнителю. Во исполнение обязательств по указанному контракту АО «ИСС» (заказчик) заключило с ПАО «Сатурн» (исполнителем) договор от 19.06.2017.

Выполняемые исполнителем в рамках договора работы являются составной частью работ АО «ИСС», которые общество в составе своих работ передает заказчику по госконтракту.

Пунктом 7.2 договора от 19.06.2017 установлено, что права на результаты работ, включая права на результаты интеллектуальной деятельности, полученные (созданные) при выполнении СЧ ОКР (этапа СЧ ОКР), и право на получение патента принадлежат АО «ИСС».

Полагая, что вопреки законодательному запрету условие п. 7.2 договора от 19.06.2017 не соответствует п. 7.2 госконтракта, предусматривающему, что права на результаты интеллектуальной деятельности, полученные в рамках реализации государственного оборонного заказа, принадлежат исключительно Российской Федерации, прокурор обратился в арбитражный суд.

Исследовав и оценив представленные доказательства, руководствуясь положениями Гражданского кодекса Российской Федерации, Федерального закона от 29.12.2012 № 275-ФЗ «О государственном оборонном заказе», разъяснениями Пленума Верховного Суда Российской Федерации, суды пришли к выводу о нарушении спорным пунктом договора запрета, установленного в постановлении Правительства Российской Федерации от 22.04.2009 № 342 «О некоторых вопросах регулирования закрепления прав на результаты научно-технической деятельности», и наличии в связи с этим оснований для признания соответствующего условия недействительным в силу ничтожности как посягающего на публичные интересы, поскольку права на результаты интеллектуальной деятельности, полученные в рамках реализации государственного оборонного заказа, принадлежат исключительно Российской Федерации[4].

Военный прокурор Центрального военного округа обратился в Суд по интеллектуальным правам с исковым заявлением в интересах Российской Федерации в лице Министерства обороны Российской Федерации к акционерному обществу «Научно исследовательский институт электронных приборов» (НИИЭП) о признании патента Российской Федерации № 2674569 на изобретение «СВЧ-МОДУЛЬ» недействительным в части указания патентообладателя ответчика и неуказания в качестве патентообладателя Российской Федерации.

Как следует из материалов дела, патент на изобретение «СВЧ-МОДУЛЬ» (код Международной патентной классификации H05K 5/02) выдан по заявке № 2017112412 с приоритетом от 11.04.2017, установленным по дате ее подачи, с указанием в качестве патентообладателя НИИЭП.

Судом установлено, что НИИЭП – патентообладатель спорного результата интеллектуальной деятельности – не являлся головным исполнителем по контракту и не был исполнителем по договору соисполнения, прав на спорный результат интеллектуальной деятельности, разработанный за счет средств федерального бюджета в рамках выполнения государственного оборонного заказа, получить не мог.

Решением Суда по интеллектуальным правам от 16.09.2021 по делу № СИП-517/2021 требования прокурора удовлетворены – признан недействительным патент Российской Федерации № 2674569 на изобретение «СВЧ-МОДУЛЬ» в части указания в качестве патентообладателя Научно-исследовательского института электронных приборов и неуказания в качестве патентообладателя Российской Федерации.

Одновременно суд обязал Федеральную службу по интеллектуальной собственности выдать новый патент на изобретение «СВЧ-МОДУЛЬ» по заявке № 2017112412 с указанием в качестве единственного патентообладателя Российской Федерации.

В другом случае решением Суда по интеллектуальным правам от 20.05.2019, оставленным без изменения постановлением президиума Суда по интеллектуальным правам от 26.09.2019 по делу № СИП-31/2019, патент Российской Федерации № 2620778 на изобретение «Антенное устройство», зарегистрированный в Государственном реестре изобретений Российской Федерации 29.05.2017, признан недействительным в части указания в качестве патентообладателя публичного акционерного общества «Научно-производственное объединение «Стрела». Суд обязал Роспатент внести изменения в Государственный реестр изобретений Российской Федерации и выдать новый патент на названное изобретение с указанием в качестве патентообладателя Российской Федерации.

Определением Верховного Суда Российской Федерации от 13.01.2020 № 300-ЭС19-26366 в передаче кассационной жалобы объединения «Стрела» для рассмотрения Судебной коллегией по экономическим спорам Верховного Суда Российской Федерации отказано.

Как следует из материалов дела, заместитель военного прокурора Западного военного округа в интересах Российской Федерации и Министерства обороны Российской Федерации обратился с иском к НПО «Стрела» о признании патента Российской Федерации № 2620778 недействительным в части указания патентообладателя НПО «Стрела».

Из принятых по делу судебных актов следует, что 07.03.2008 между Минобороны России (государственный заказчик) и НПО «Стрела» (исполнитель) заключен государственный контракт на выполнение опытно-конструкторской работы, который расторгнут на основании соглашения сторон от 19.02.2013.

Стороны контракта и соглашения предусмотрели, что все полученные при выполнении опытно-конструкторской работы результаты принадлежат Российской Федерации, от имени которой выступает заказчик.

При исполнении контракта НПО «Стрела» создан результат интеллектуальной деятельности (изобретение «Антенное устройство»), способный к правовой охране в качестве объекта интеллектуальной собственности, и 05.07.2016 подана заявка № 2016127135 в Роспатент. В результате рассмотрения заявки 18.04.2017 на изобретение «Антенное устройство» выдан патент № 2620778 с указанием в качестве авторов трех граждан, а в качестве патентообладателя – НПО «Стрела».

Принимая решение по делу, суд исходил из того, что изобретение разработано при выполнении опытно-конструкторской работы за счет средств федерального бюджета, из условий контракта и соглашения следует, что права на результаты, полученные при выполнении опытно-конструкторской работы, принадлежат Российской Федерации, от имени которой выступает заказчик.

Авторы: Боброва О.Е., Подберезкин А.И.

Библиографический список

1 Иванова Д.В. Теории интеллектуальной собственности: догматическое исследование // Право и демократия: сб. науч. тр. / Белорус. гос. ун-т. – Вып. 24 (2013). – Разд. II. – Минск, 2013.

2 Новоселова Л.А., Рожкова М.А. Интеллектуальная собственность: некоторые аспекты правового регулирования: монография. – Москва : Норма ; ИНФРА-М, 2016.

3 Новосельцев О.В. О понятии интеллектуальной собственности с позиций международного права // Журн. Суда по интеллектуальным правам. – 2020. – № 27.

4 Цивилистическая концепция интеллектуальной собственности в системе российского права : монография / под общ. ред. М.А. Рожковой. – Москва: Статут, 2018.