В настоящее время можно констатировать, что существовавший после Второй Мировой войны мировой порядок, основанный на контролируемом противоборстве СССР и его союзников, с одной стороны, и США и их сторонниками, с другой, был уничтожен к 90-м годам прошлого века.

В мире до настоящего времени остался единственный центр силы, использующий глобализацию[1] в качестве инструмента своей политики доминирования. Считается, что  ведущую роль в данном процессе играет бурный рост международной торговли, происходящий на тех или иных исторических этапах. Впервые слово «глобализация» (в значении «интенсивная международная торговля») употреблял Карл Маркс, который в одном из писем Фридриху Энгельсу конца 1850-х гг. писал: «Теперь мировой рынок существует на самом деле. С выходом Калифорнии и Японии на мировой рынок глобализация свершилась». В широкое же словоупотребление данный термин вошел сравнительно недавно, лишь в 1990-х годах, хотя сам процесс начался, по оценке, например, Е. Примакова, ещё в рабовладельческие времена..

На основе глобализации и господства США в мировой торговле после Второй мировой войны возникла на какое-то время (западная) мировая финансово-экономическая система, контролируемая США и глобальными институтами, откровенно претендующими на создание нового мирового порядка, соответствующего их интересам, нормам и правилам. После развала СССР и Социалистического содружества контроль США над глобальными процессами стал охватывать весь мир.

Эта глобальная система во главе с США, однако, не может существовать длительное время потому,  что она изначально игнорирует интересы стремительно и объективно усиливающихся других субъектов МО (что прекрасно понимали, например, еще в 80-е гг. в Объединенном комитете разведки США). Эти интересы оформляются стихийно и сознательно в автаркию[2], которая в нарастающей степени противоборствует глобализации.  В настоящей работе автаркия – вариант широкой экономической и политической, а также военной автономии страны, защищенной от самых негативных последствий внешней зависимости и глобализации. В отличие от классической автаркии, российская автаркия не предполагает полной изоляции, но лишь резкое сокращение влияния «недружественных стран» на суверенитет, экономику и общественно-политическую жизнь страны. В этом, инструментальном, качестве автаркия позволяет показать, в какой точке между двумя полюсами — открытой экономикой и автаркией — должна находиться конкретная национальная экономика с позиций устойчивого экономического роста.

Существование современного миропорядка, основанного на доминировании США и глобализации, по мнению руководства Объединенного комитета американской разведки, ставшего известным еще в начале 80-х годов, можно пролонгировать и приспособить под потребности глобалистов, если, во-первых, сохранить превосходство в военно-технологической области и, во-вторых, сформировать коалицию заинтересованных государств во главе с США, которые смогут взять под контроль происходящие в мире основные процессы[3]. Эта долгосрочная «двуединая» стратегия стала основой всех стратегий США, сменявших друг друга  в последние 4 десятилетия. В настоящее время результатом этой стратегии стало доминирование США в военных расходах, военной торговле и военных технологий (более 50% мировых) и создание подконтрольной США широкой военно-политической коалиции.

К сожалению, теоретические работы относительно реальных перспектив развития мировых центров силы длительное время отсутствовали не только в СССР, но и в России, где политическая теория послушно шла за «вбросами» западной политологии. Прежде всего, в отношении «безальтернативности» глобальных процессов. Российская политология положила огромные усилия (при поддержке – организационно-политической и финансовой – со стороны США и коллективного Запада), чтобы эта точка зрения стала господствующей в российской политической науке.

В итоге политических и внешнеполитический крах СССР и последующая катастрофа российской внешней политики так и не получили до конца точной оценки, как и политические лидеры, которые привели страну к такому итогу, впрочем, как и многочисленные политологи, которые до настоящего времени фактически отстаивают постулаты глобализации Запада[4].

Деглобализация[5] и процессы автаркии, ставшие не просто реальностью, но и альтернативой на Западе, в российской политической науке встречают самое серьезное сопротивление. И не только скрытое, которое выглядит удивительным в условиях СВО и набирающих силу тенденций автаркии (неизбежных в этих условиях), но и откровенное, открытое, когда программы курсов, диссертации, печатные работы (в том числе и курируемые государственными фондами и чиновниками) откровенно ориентированы на возвращение доминирования глобальных идей в Россию