>>Полностью ознакомиться с монографией<<

Новая книга известного ученого-международника А.И. Подберезкина посвящена фундаментальным основам анализа современного мироустройства, а также исследованию взаимосвязи и взаимовлияния силовой политики и идеологической борьбы на развитие международной и военно-политической обстановки. Автор считает, что в интересах стратегического планирования в России необходимо своевременно и по возможности максимально точно определять современное состояние международной обстановки и наиболее вероятные сценарии ее развития, которые лежат в основе формирования сценариев военно-политической обстановки. Эта оценка должна чутко реагировать на внешние изменения, которые происходят очень быстро именно в последние годы.

Книга может быть полезна тем, кто изучает современные международные отношения, политологию, историю России и зарубежных стран.

***

В среде исследователей военных и военно-политических процессов пока нет единого понимания сущности военно-политической обстановки[1]

В. Махонин, профессор

Главная задача работы — попытаться проанализировать и проиллюстрировать влияние частных, порой не самых важных и даже незначительных, факторов и конкретных примеров в развитии стратегической обстановки (СО)[2], характере современной силовой политики и войн на принципиальные и более широкие по своим масштабам процессы формирования военно-политической и международной обстановки (ВПО и МО). Это означает высокую вероятность того, что придется скорректировать (уточнить, либо даже при необходимости отказаться вообще) некоторые положения авторской концепции развития основных сценариев МО и ВПО, описанных подробно в других работах на основе развития дедукции — анализа от общего к частному, — используя в этих целях уже метод индукции, — т.е. анализа от частного к общему. Например, влияния развития стратегической обстановки в отдельных регионах, войн и конфликтов, а также современной политики США[3] и их основных союзников в области вооружений на стратегическую стабильность в мире[4] и в целом на формирование глобальной ВПО и МО[5].

Иными словами, я исхожу из предпосылки, что проделанная преимущественно дедуктивными методами работа по анализу и прогнозу развития МО и, как следствие, ВПО (конкретизированная в сценариях и их вариантах развития) должна быть существенно, в деталях дополнена методом самой широкой индукции, когда множество факторов дополняют, либо опровергают сделанное предположение. В итоге может получиться относительно достоверный и вполне конкретный вариант сценария развития ВПО, который обоснован как с помощью методов дедукции — от общего к частному, — так и уточнен методами индукции — от частного к общему. В конечном счете, именно такой конкретный вариант сценария ВПО, уточненный и детализированный, — нужен большинству специалистов и экспертов, когда они занимаются анализом современного состояния и перспектив развития МО и ВПО.

Метод индукции анализа ВПО и СО вполне сопоставим с историческим методом или военной историей, который многими ведущими военными теоретиками рассматривался как наиболее реальный. Так, К. Клаузевиц в своей работе «О войне» писал «Исторические примеры проясняют все, давая при этом познавательный опыт и являются лучшими доказательствами»[6]. С этим выводом во многом согласны и другие военные мыслители — от Наполеона до Е.И. Мартынова оставляя за стратегией и политикой главное — разработку «руководящей идеи»[7].

Значение субъективных факторов в формировании как МО и ВПО, так и СО огромно, но оно отнюдь не отрицает общетеоретической и исторической подготовки тех лиц, которые формулируют и реализовывают политические решения в военной области. Совсем наоборот. Опыт генеральных штабов свидетельствует, что чем скрупулезнее проделана подготовительная работа по военному планированию, тем полнее и быстрее реализовываются дальнейшие решения, вытекающие из неизбежных изменений в СО и ВПО.

Задача исследователя и аналитика заключается в максимально полном и конкретном анализе ВПО и СО, который ляжет в основу будущей стратегии. К сожалению, оба этих метода (дедукции и индукции анализа ВПО), как мы увидим, достаточно затратны, прежде всего, с точки зрения времени. Поэтому при анализе необходимо будет попытаться по возможности ограничить количество факторов формирования МО и ВПО, чья численность может быть фактически не ограничена. Так, если говорить о количестве факторов и тенденций, формирующих современную МО, то можно с уверенностью называть их численность в сотни тысяч. Например, при анализе состояния только околоземного космического и воздушного пространства в режиме «онлайн» постоянно мониторят более 150 000 объектов. Если же говорить об анализе других театров военных действий (ТВД) и всего спектра факторов, влияющих на формирование ВПО и МО (экономических, социальных, политических, других), то речь может идти о миллионах факторов и тенденций. Достаточно сказать, например, что на состояние ВПО с каждым днем сильнее влияют многочисленные негосударственные организации и объединения, чья численность в мире превысила несколько сотен тысяч, а численность их членов — сотен миллионов.

Поэтому в нашем анализе последуем принципу: «Вы можете получить все это, но не все сразу». Или «чтобы стать победителем, нужно беречь свое время». По словам автора работы «Книга пяти колец» японского стратега и гениального фехтовальщика 17 века Мусаси, «вы не должны «делать ничего бесполезного», т. е. вы должны максимально сосредоточиться на решении главной задачи, рассматривая любые свои действия в качестве шага, приближающего к его решению. Тогда и только тогда у вас будет время и энергия, и идеологическая борьба,чтобы заниматься тем, что сделает вас на шаг ближе к жизни вашей мечты». Нашей «главной задачей», повторю, является анализ состояния современного сценария развития ВПО в его наиболее вероятном и конкретном варианте. Имея постоянно ввиду, что основа любой стратегии, как писал военный теоретик Е.И. Мартынов, «руководящая идея»[8].

В результате работы среди десятков сценариев МО и ВПО бы

отобран и предложен в качестве наиболее вероятного конкретный вариант развития ВПО, который был назван «Усилением военно-силового противоборства» в регионах и на отдельных ТВД.

Мы рассматриваем формирование ВПО в мире и в отдельных регионах с конкретных позиций, под влиянием развития СО, войн, конфликтов и многочисленных частных факторов методом индукции. Это означает, что множественные проявления в реальном состоянии вооруженного противоборства — СО, войнах и военных конфликтах — позволяют нам более точно понять реальную сущность и состояние развития конкретных сценариев и их вариантов ВПО. В данном случае, как уже говорилось выше, важны конкретные, в том числе исторические примеры влияния формирования СО на ВПО и МО.

Естественно, что акценты и сами оценки ВПО политиками периодически меняются или, как минимум, корректируются в зависимости не только от объективных условий, но и потребностей внутренней политики и иных обстоятельств. Тем не менее важно пытаться максимально точно отследить эти нюансы. Так, например, выступление В. Путина на Давосском форуме в январе 2021 года весьма системно описало состояние МО в тот период. В частности, он говорил, что: «некоторые эксперты — я с уважением отношусь к их мнению — сравнивают текущую ситуацию с 30-ми годами прошлого века. С такой ситуацией можно соглашаться, можно не соглашаться. Но по многим параметрам, по масштабу и комплексному, системному характеру вызовов, потенциальных угроз определенные аналогии все-таки напрашиваются. Мы видим кризис прежних моделей и инструментов экономического развития. Усиление социального расслоения: как на глобальном уровне, так и в отдельных странах. Об этом мы и раньше говорили. Но это в свою очередь сегодня вызывает резкую поляризацию общественных взглядов, провоцирует рост популизма, правого и левого радикализма, других крайностей, обострение и ожесточение внутриполитических процессов, в том числе в ведущих странах»[9]. Президент дал политическую комплексную оценку развитию современного сценария МО, сопоставив его с состоянием сценария накануне Второй мировой войны.

Ниже он конкретизировал развитие этого сценария МО с точки зрения сценария развития ВПО следующим образом: «Все это неизбежно сказывается и на характере международных отношений, не добавляет им стабильности и предсказуемости.

Происходит ослабление международных институтов, множатся региональные конфликты, деградирует и система глобальной безопасности… противоречия закручиваются, что называется, по спирали. Как известно неспособность и неготовность разрешать подобные проблемы, по существу, в ХХ веке обернулись катастрофой Второй мировой войны.

Конечно, сейчас такой глобальный «горячий» конфликт, надеюсь, в принципе невозможен. Очень на это надеюсь. Он означал бы конец цивилизации. Но, повторю, ситуация может развиваться непредсказуемо и неуправляемо. Если, конечно, ничего не предпринимать для того, чтобы это не случилось. Есть вероятность столкнуться с настоящим срывом в мировом развитии, чреватым борьбой всех против всех, с попытками разрешить назревшие противоречия через поиск «внутренних» и «внешних» врагов, с разрушением не только таких традиционных ценностей (мы в России дорожим этим), как семья, но и базовых свобод, включая право выбора и неприкосновенность частной жизни»[10].

Эта характеристика современного сценария развития МО и ВПО президентом России, данная в январе 2021 года, вполне совпадает с характеристикой ранее предложенного мною конкретного сценария развития ВПО «Усиления военно-силового противоборства» в его наиболее вероятном конкретном варианте — региональном. При том понимании, что даже конкретные сценарии развития СО, войн и конфликтов в регионах составляют единый замысел «главную идею», — развала России, лишение ее суверенитета и национальной идентичности.

Важно при этом, что именно субъективное восприятие множества факторов в исторической ретроспективе в наибольшей степени отражает реальность. Эта мысль К. Клаузевица позже была подчеркнута основателем военной историографии Гуго фон Фрайтаг-Лорингховеном, который считал, что именно исторический опыт, позволит «застраховать от однобокости оценок»[11].

Подчеркну, что такая работа может быть сделана при одном обязательном условии, а именно: если у вас уже существует вполне определенное видение процессов развития международной и военно-политической обстановки[12]. В противном случае вы, как и большинство наших политологов, окажитесь в плену многочисленных и часто ложных, противоречивых, туманных и, в конечном счете, субъективных оценок и предположений. Именно поэтому предлагается коротко вернуться к некоторым теоретическим положениям.

В политике, как правило, именно так и происходит. Анализ конкретного состояния ВПО вытекает из более общих заключений относительно состояния МО. В самом общем виде такое видение представляет достаточно регулярно, например, президент РФ В.В.

Путин в своих посланиях и публичных выступлениях[13]. В частности, на расширенном заседании коллегии министерства обороны России 21 декабря 2020 года он ясно обозначил существующий алгоритм разработки и принятия политических решений следующим образом, начинающийся с анализа состояния МО и ВПО: «Безусловно, мы детально анализируем текущую геостратегическую и военно-политическую ситуацию, прогнозируем возможные варианты ее развития[14]. В частности, он констатировал, что «в 2020 году завершилось планирование обороны государства на ближайшие пять лет. В ходе этой работы учтены все существующие и прогнозируемые угрозы безопасности России, а также растущие боевые возможности нашей армии и флота». Итог, который подвел президент, таков: «Главный вывод очевиден. Будем и дальше активно и качественно развивать Вооруженные Силы, повышать их боеготовность и эффективность».

Иными словами, на основании анализа МО и ВПО был сделан важнейший политический вывод о необходимости продолжения работы по укреплению военной безопасности, который отнюдь не является в наших реалиях автоматическим[15]. Этот политический вывод был им конкретизирован в постановке нескольких наиболее приоритетных задач, а именно: «В этой связи поручаю, — сказал Президент России, — сосредоточиться на решении следующих ключевых задач». Эти «ключевые задачи» (приоритеты), коротко, выглядят следующим образом.

 «Первое — это поддержание высокой боеготовности ядерных сил. Развитие всех составляющих ядерной триады.

Второе — столь же важно укреплять потенциал сил неядерного сдерживания, прежде всего высокоточного оружия.

Третье — это дальнейшее продолжение ритмичного переоснащения армии и флота на современные вооружение и технику, то есть четкое и своевременное выполнение заданий гособоронзаказа. Подчеркну, в стратегических силах у нас уже создан серьезный научно-технический задел по образцам вооружения и техники, не имеющим мировых аналогов. В том же направлении должны развиваться и силы общего назначения

Четвертое — техническая модернизация армии и флота требует внедрения новых форм и способов действий войск, а для этого нужно развивать военную науку. Не только изучать опыт современных вооруженных конфликтов и локальных войн, но и делать прогнозы на будущее, в том числе учитывать появление в армиях ряда зарубежных государств оружия на новых физических принципах. Мы знаем об этом, работаем над этим, но надо держать это постоянно в поле нашего внимания.

Пятое — в ходе боевой учебы следует более активно осваивать, «обкатывать» вооружения и технику с элементами искусственного интеллекта, только совсем недавно обсуждали это на Совете Безопасности, в том числе — роботизированные комплексы, беспилотные летательные аппараты, автоматизированные системы управления»[16].

Таким образом, на высшем политическом уровне В.В. Путин практически продемонстрировал алгоритм подготовки и принятия политического решения — от оценки МО и последующего вывода о перспективе развития ВПО, до общего определения вектора политики в области безопасности и постановки конкретных задач в области военной политики и военного строительства, включая специальный акцент на совершенствовании военного искусства.

К сожалению, как нередко это бывает, он забыл сформулировать главную («руководящую»[17], как писал Е.И. Мартынов) политическую идею России.

Очевидно, что для политического уровня, который был на расширенной коллегии министерства обороны в декабре 2020 года еще большей конкретизации не требовалось. Подобная конкретизация основных установок происходит регулярно от встреч В.В. Путина дважды в год с руководителями оборонно-промышленного комплекса (ОПК) и высшим командным составом, до работы по укреплению внутриполитической стабильности и правопорядка в стране, т.е. ежедневной работы по решению задач по укреплению внешней и внутренней безопасности страны, которые, однако, находятся в рамках общей стратегии, подтвержденной им на расширенной коллегии МО РФ.

В рамках данной работы происходит аналогичный процесс, когда анализ МО и ВПО ведет к разработке конкретного варианта сценария развития ВПО, который, в свою очередь, корректируется конкретными фактами, событиями и тенденциями, происходящими в СО, на отдельных ТВД и в отдельных аспектах политики безопасности государств.